Суд посчитал, что при временном отсутствии судьи, единолично рассматривающего уголовное дело по существу, разрешение вопроса о продлении меры пресечения другим судьей не ставит его в зависимость от ранее принятых по делу решений
Источник: Адвокатская газета >> www.advgazeta.ru/novosti/ks-ukazal-chto-prodlenie-mery-presecheniya-inym-sudey-ne-protivorechit-konstitutsii/
По мнению одного из адвокатов, Конституционный Суд лишь дополнительно подтвердил, что институт меры пресечения в настоящее время условно имеет две формы: декларативную, подробно описанную в любом постановлении и определении КС, и вторую – реальную – ту, с которой сталкиваются обвиняемые или подсудимые и их защитники в реальной жизни. Вторая указала, что в рассматриваемой ситуации необходимо ставить вопрос о том, как замена судьи по уважительным причинам, продлевающего меру пресечения, повлияла в целом на справедливость судебного разбирательства. Третий посчитал, что КС в очередной раз разъяснил свою позицию о том, что институты продления срока содержания под стражей и рассмотрения дела по существу различны по своей природе и обособленны.
Конституционный Суд опубликовал Постановление № 6-П от 15 февраля, в котором разъяснил, что в случаях, не терпящих отлагательств, и при отсутствии судьи, рассматривающего уголовное дело по существу, иной судья может вынести решение при рассмотрении вопроса о продлении меры пресечения.
Повод для обращения в КС
Александр Мамонтов обвиняется в преступлениях, предусмотренных ч. 4 ст. 160 (присвоение или растрата, совершенные организованной группой либо в особо крупном размере) и ч. 3 ст. 293 (халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух или более лиц) УК. Уголовное дело в его отношении, материалы которого превышают 200 томов, с 10 декабря 2019 г. рассматривается Центральным районным судом г. Кемерово в составе судьи М.
Подсудимый находится под стражей с 25 мая 2018 г., срок содержания под стражей неоднократно продлевался, в том числе на стадии судебного производства судьей М., вплоть до 10 декабря 2020 г. Дальнейшее продление срока содержания под стражей еще на три месяца (до 10 марта 2021 г.) было осуществлено постановлением от 1 декабря 2020 г. в составе судьи В. С этим решением согласились вышестоящие суды. Они отвергли довод защиты обвиняемого о том, что решение принято незаконным составом суда – судьей, не принявшим уголовное дело к своему производству. Суды указали, что в связи с временной нетрудоспособностью судьи М. ходатайство гособвинителя о продлении срока содержания под стражей обоснованно рассмотрено другим судьей В., что вызвано объективными, уважительными и исключительными причинами. В. является судьей того же самого суда, что и М., полученные по делу доказательства судья В. не исследовал, в круг обсуждения вопросов, определенных ст. 299 УПК, не входил. Принцип неизменности состава суда не нарушен, поскольку исходя из смысла ст. 242 данного Кодекса требование о неизменности относится лишь к стадии судебного разбирательства и не распространяется на принятие судьей промежуточных решений о продлении срока содержания под стражей.
Не согласившись с таким подходом, Александр Мамонтов обратился в Конституционный Суд. Он указал, что ст. 242 «Неизменность состава суда» УПК и ч. 1 и 3 ст. 255 «Решение вопроса о мере пресечения» не соответствуют Конституции, поскольку дают возможность вынести решение о продлении срока содержания подсудимого под стражей судье, не принявшему уголовное дело к своему производству (произвольно сформированному составу суда). Кроме того, по мнению заявителя, уголовно-процессуальный закон не содержит достаточных гарантий того, чтобы судья, не входящий в состав суда, рассматривающего дело по существу, смог вынести решение о продлении срока содержания под стражей (об отмене или изменении меры пресечения), принимая во внимание установленные в ходе рассмотрения дела по существу обстоятельства – необходимые для того, чтобы решение о мере пресечения было законным, обоснованным и мотивированным.
Нормы конституционны
Принимая жалобу к рассмотрению, КС указал, что его предметом являются ст. 242 и ч. 1 и 3 ст. 255 УПК в той мере, в какой на их основании в стадии судебного разбирательства по уголовному делу допускается разрешение вопроса о продлении срока содержания подсудимого под стражей не составом суда, в производстве которого находится уголовное дело, а иным судьей того же суда без замены принявшего дело к своему производству судьи (состава суда) в случае отсутствия судьи по уважительным причинам.
Изучив материалы дела, КС отметил, что как в досудебной стадии, так и в стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию вопрос о содержании под стражей может быть разрешен судьей единолично. В стадии же судебного разбирательства уголовного дела разрешение данного вопроса отнесено к подсудности суда и к компетенции судьи (судей) суда, в который поступило это дело. Тем самым закон прямо установил нормативные критерии, которые предопределяют, в каком суде подлежит разрешению вопрос о содержании обвиняемого (подсудимого) под стражей, что позволяет суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать правовой неопределенности и споров о подсудности.
Конституционный Суд отметил, что ч. 3 ст. 255 УПК о праве суда, в производстве которого находится уголовное дело, продлить срок содержания подсудимого под стражей по истечении шести месяцев со дня поступления дела в суд не является исключением из правила о подсудности разрешения судьей (судьями) суда, в который поступило дело, вопроса о содержании под стражей, а лишь конкретизирует, в силу принципа независимости судей, полноту судебной власти: суд применительно к находящемуся в его производстве уголовному делу вправе самостоятельно, без постороннего вмешательства принимать все решения, относящиеся к его полномочиям, в том числе о продлении срока содержания подсудимого под стражей неоднократно, но не более чем на три месяца, если такой ординарный, предельный для судебной стадии срок истекает до вынесения приговора.
Вместе с тем, указал КС, названная норма не исключает разрешения вопроса о продлении срока содержания подсудимого под стражей в случаях, не терпящих отлагательства, при временном отсутствии по уважительным причинам судьи, единолично рассматривающего уголовное дело по существу, другим судьей того же суда. При этом, исходя из единой природы судебной защиты при избрании или продлении данной меры пресечения, а также из одинаковой природы и значения судебных гарантий для защиты прав и законных интересов личности при ограничении свободы и личной неприкосновенности, суд как орган правосудия призван обеспечить равно законное, обоснованное и справедливое решение о содержании под стражей, вне зависимости от того, на каком этапе уголовного судопроизводства и каким судом такое решение принимается (постановления КС от 22 марта 2005 г. № 4-П и от 16 июля 2015 г. № 23-П).
Суд отметил, что меры пресечения, в том числе заключение под стражу, применяются в целях создания надлежащих условий для осуществления производства по делу и при наличии установленных законом оснований – достаточных данных, указывающих на то, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, продолжать заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. Избрание или продление меры пресечения не предполагает вторжения суда в существо вопросов, разрешаемых в силу прямого предписания ст. 299 УПК при постановлении приговора: о доказанности деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, о том, является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей уголовного закона оно предусмотрено, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления, подлежит ли он наказанию за совершенное преступление, какое наказание должно быть ему назначено, имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или для освобождения от наказания и какой вид исправительного учреждения и режим должны быть определены при назначении подсудимому лишения свободы.
Процессуальная обособленность вопроса о мере пресечения от рассмотрения дела по существу подтверждается и наличием в уголовно-процессуальном законе института обжалования промежуточных судебных решений отдельно от итоговых, указал КС. В частности, суд апелляционной инстанции при рассмотрении представления, жалобы на решение о продлении срока содержания под стражей, которое в силу ч. 3 ст. 389.2 УПК подлежит судебному контролю отдельно от итоговых решений, уполномочен, передавая материалы на новое судебное разбирательство, отменить это промежуточное судебное решение и продлить срок содержания под стражей (в то время как уголовное дело продолжает находиться в суде первой инстанции). Это отражено в разъяснениях Пленума Верховного Суда, данных в п. 55 Постановления от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий».
Ссылаясь на ряд своих судебных актов, Конституционный Суд указал, что беспристрастность и независимость суда не нарушаются вследствие того, что в ходе предшествующего производства по делу этим же или вышестоящим судом принимались решения по тем или иным процессуальным вопросам, не касающимся существа рассматриваемого дела и не находящимся в прямой связи с подлежащими включению в приговор или иное итоговое решение выводами. К числу решений, участие в вынесении которых не препятствует судье впоследствии участвовать в рассмотрении уголовного дела по существу, может быть отнесено и решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока ее действия, поскольку фактическую основу для него составляют материалы, подтверждающие наличие оснований и условий для применения конкретной меры пресечения, но никак не виновность в совершении инкриминируемого преступления, подлежащая установлению в приговоре. Принятие судьей такого решения, не вторгающегося в предмет судебного разбирательства, не делает его зависимым от принятого им решения и не препятствует новому рассмотрению дела тем же самым судьей. «Тем более нет оснований для вывода о том, что разрешение судьей, не участвующим в уголовном деле, вопроса о продлении (отмене, изменении) меры пресечения при временном отсутствии по уважительным причинам судьи, единолично рассматривающего уголовное дело по существу, в случаях, не терпящих отлагательства, ставит судью в зависимость от ранее принятых иным судьей решений, в том числе о содержании под стражей, как и для вывода о том, что принятое решение может предрешить судьбу уголовного дела», – подчеркивается в постановлении.
КС указал, что исходя из взаимосвязанных положений УПК не исключается, что вопрос о мере пресечения разрешит на стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию один судья, а рассматривать дело по существу будет другой. Это обстоятельство не ставит под сомнение законность суда и не свидетельствует о нарушении требования о неизменности состава суда, которое предусмотрено ст. 242 данного Кодекса и ориентировано на стадию судебного разбирательства, но не на стадию подготовки к нему. Пленум Верховного Суда в п. 21 Постановления от 22 декабря 2009 г. № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству» разъяснил, что указанное требование относится лишь к стадии судебного разбирательства, поэтому, если судья, проводивший предварительное слушание (и рассмотревший вопрос о мере пресечения) по какой-либо причине лишен возможности продолжать участие в рассмотрении уголовного дела, судебное разбирательство в суде первой инстанции может быть проведено другим судьей, а предварительное слушание повторно не проводится.
Нормы уголовно-процессуального закона, пояснил Суд, закрепляют возможность такой замены судьи (состава суда), рассматривающего уголовное дело, которая вызвана объективными и исключительными причинами, связанными с невозможностью отправления им правосудия в силу фактических обстоятельств либо с наличием юридических препятствий к этому и значимыми не только для судьи, но и для подсудимого. Однако, прилагая эти нормы к различным правоприменительным ситуациям, нельзя не учитывать случаи, когда замена временно отсутствующего судьи вела бы не к защите, а к умалению конституционных прав участников уголовного судопроизводства. Так, повторение судебного разбирательства ввиду замены судьи, который рассматривает уголовное дело по существу и не может по уважительным причинам разрешить не являющийся основным вопросом уголовного дела вопрос о продлении срока содержания подсудимого под стражей (об отмене или изменении данной меры пресечения), способно – особенно если нет иных преград, затягивающих процесс, – затруднить реализацию права на доступ к правосудию в разумный срок и продлить ограничения права на свободу и личную неприкосновенность, объективно осложнив с течением времени представление доказательств и их исследование судом, снизив их качество (Постановление Конституционного Суда от 14 мая 2015 г. № 9-П).
«С учетом процессуальной обособленности вопроса о мере пресечения разрешение вопроса о продлении срока содержания под стражей в случаях, не терпящих отлагательства, при временном отсутствии по уважительным причинам судьи, единолично рассматривающего уголовное дело по существу, иным судьей того же суда не свидетельствует об отступлении от требования о неизменности состава суда, рассматривающего уголовное дело по существу», – посчитал КС.
Конституционный Суд отметил, что однородные по своей юридической природе отношения в силу принципа юридического равенства должны регулироваться одинаковым образом. Следовательно, привлечение судьи к разрешению вопроса о продлении срока содержания подсудимого под стражей в случаях, не терпящих отлагательства, когда временно отсутствует по уважительным причинам судья, единолично рассматривающий уголовное дело по существу, предполагает соблюдение единых оснований, условий и правил, касающихся определения уполномоченного судьи, а также процедуры разрешения данного вопроса. Согласно УПК состав суда для рассмотрения каждого уголовного дела формируется с учетом нагрузки и специализации судей путем использования автоматизированной информационной системы, а при невозможности ее использования допускается формирование состава суда в ином порядке, исключающем влияние на его формирование заинтересованных в исходе судебного разбирательства лиц (ч. 1 ст. 30), т.е. установленном в соответствии с принципом распределения уголовных дел (ч. 13 ст. 108).
«В силу принципа равенства в таком же порядке надлежит выбирать из числа судей суда, где находится на рассмотрении уголовное дело, того судью, который в безотлагательном случае при временном отсутствии по уважительным причинам судьи, единолично рассматривающего уголовное дело по существу, разрешит вопрос о продлении срока содержания подсудимого под стражей», – отмечено в постановлении. Это, по мнению Суда, не препятствует тому, чтобы в случае временного отсутствия по уважительным причинам судьи, входящего в коллегиальный состав, в производстве которого находится уголовное дело, вопрос о продлении срока содержания подсудимого под стражей в обстоятельствах, требующих незамедлительного принятия такого решения, разрешался – принимая во внимание принцип процессуальной экономии – одним из судей именно этого состава, определяемым в остальном в описанном выше порядке.
Разрешая данный вопрос, заметил КС, судья руководствуется едиными для всего уголовного судопроизводства нормативными основаниями и условиями применения этой меры пресечения, а также наделен полномочиями на исследование материалов уголовного дела и доказательств в условиях устности и непосредственности и должен обеспечить подсудимому возможность довести до суда свою позицию, с тем чтобы такие вопросы не могли решаться произвольно или исходя из формальных условий, а суд мог бы самостоятельно оценить обстоятельства, приводимые как стороной обвинения, так и стороной защиты. При этом по смыслу ч. 3 ст. 255 УПК судья вправе продлить содержание подсудимого под стражей и на срок, меньший чем три месяца. Кроме того, сторона защиты не лишена права в любой момент производства по уголовному делу заявить ходатайство об отмене или изменении избранной меры пресечения и права обжаловать в вышестоящий суд правомерность судебного решения о продлении срока содержания под стражей.
Тем самым, посчитал Суд, уголовно-процессуальный закон содержит гарантии защиты права на свободу и личную неприкосновенность, а равно нормативные условия продолжения рассмотрения уголовного дела по существу судьей, в чьем производстве оно находится и чье временное отсутствие по уважительной причине не повлекло его замену другим судьей в порядке ч. 2 ст. 242 УПК. Иное применение ст. 242 и 255 Кодекса влекло бы замену судьи, рассматривающего уголовное дело по существу, лишь в силу необходимости разрешить не являющийся основным по отношению к разрешению самого дела вопрос о мере пресечения, неоправданное повторение заново судебного разбирательства уголовного дела в ином составе суда, вело бы к нарушению права на доступ к правосудию в разумный срок, а также к более длительному ограничению права подсудимого на свободу и личную неприкосновенность в случае дополнительного продления срока содержания под стражей на время повторного рассмотрения дела и этим создавало бы затруднения при реализации прав граждан в отступление от закрепленных в Конституции и конкретизированных в процессуальном законодательстве гарантий права на судебную защиту.
На этом основании Конституционный Суд признал ст. 242 и ч. 1 и 3 ст. 255 УПК не противоречащими Конституции, поскольку они позволяют, если разрешение вопроса о продлении срока содержания под стражей не терпит отлагательства, а осуществление его судьей (составом суда), в чьем производстве находится уголовное дело, объективно невозможно, принять решение о продлении срока содержания под стражей (об отмене или изменении данной меры пресечения) единолично иному судье того же суда, определенному в соответствии с установленным законом принципом распределения дел, по результатам изучения материалов уголовного дела, исследования в условиях устности и непосредственности представленных сторонами обвинения и защиты доказательств, подтверждающих наличие или отсутствие оснований для применения данной меры пресечения. При этом КС указал, что признание положений статей УПК не противоречащими Конституции не препятствует законодателю внести дополнения и изменения, направленные на совершенствование уголовно-процессуального закона и вытекающие из постановления.
Адвокат, советник уголовно-правовой и общей практики Alliance Legal CG Ксения Амдур полагает, что Конституционный Суд лишь дополнительно подтвердил, что институт меры пресечения в настоящее время условно имеет две формы: декларативную, подробно описанную в любом постановлении и определении КС, и вторую – реальную – ту, с которой сталкиваются обвиняемые, подсудимые и их защитники в реальной жизни. Причем в первом случае Конституционный Суд приводит убедительное обоснование, почему при соблюдении всех предусмотренных уголовно-процессуальным законом норм о порядке и основаниях избрания или продления меры пресечения фундаментальные права обвиняемого или подсудимого не будут нарушены, какие конкретно гарантии защиты их прав содержит уголовный закон. А во втором – все участники уголовного судопроизводства сталкиваются с сугубо формальным подходом к рассмотрению судом вопроса об избрании или продлении меры пресечения.
«Учитывая это, задекларированная процессуальная обособленность вопроса о мере пресечения, основания для замены судьи по уважительным причинам, перечисление гарантий защиты права на защиту и личную неприкосновенность, ссылки на иные институты права, направленные на соблюдение баланса между личными и публичными интересами в ходе уголовного судопроизводства, – все эти важные и основополагающие принципы законного уголовного процесса, содержащиеся в постановлении, будут работать и действительно защищать интересы личности и государства только при условии их фактического применения не только каждым из участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения и защиты, но и судьей каждого суда всех уровней, о чем в который раз напомнил Конституционный Суд», – отметила Ксения Амдур.
Автор: Амдур Ксения, Советник, куратор уголовно-правовой и общей практики Alliance Legal CG.
| |
