11 ИЮНЯ, 2015
Возможность «ликвидироваться с долгами» у бизнеса появилась в 2005 году, когда в закон о государственной регистрации юридических лиц был введен п. 2 ст. 21.1, который наделил налоговый орган правом в административном порядке, вне суда, исключать из ЕГРЮЛ недействующие компании. Недействующей организация считалась, если не представляла налоговому органу отчетность за последние 12 месяцев. Направленность нововведений была очевидна – «почистить» реестр юридических лиц от недействующих фирм, «висящих» в реестре. Но нормой пользовались только в отношении компаний, у которых не было долгов перед бюджетом, а таких были единицы, тем более, что исключение из реестра могло позволить просто выйти из всех обязательств. В итоге, суды завалила лавина дел о банкротстве недействующих компаний, и цель нововведения растаяла.
20 декабря 2006 г. Высший Арбитражный Суд РФ принял Постановление № 67, в котором прямо выразил позицию о возможности исключения из ЕГРЮЛ компаний, у которых имеются долги перед бюджетом, а инициировать банкротство следует только в случаях, когда налоговый орган сможет доказать высокую вероятность обнаружения у должника имущества или возможность привлечения руководителей должника к субсидиарной ответственности.
Итогом развития судебной практики стало формирование практики «исчезновения» недействующих фирм, на которых были и долги, и активы. Так, по ошибке налоговых органов в числе недействующих фирм оказался крупный туроператор «Корал Тревел», а также ОАО «ММЗ «Маяк», более 63% акций которого принадлежат государству. Абсурдность проявилась и в ином аспекте: фактически ситуация позволяла фирмам «исчезать» на законных основаниях из-под носа своих кредиторов, пытающихся отыскать у таких фирм активы в рамках процедуры банкротства или привлечь к ответственности их руководителей. Внесудебное исключение из ЕГРЮЛ стало выходом как для должников, желающих вывести активы, так и для желающих осуществить рейдерский захват активов (исключив компанию хотя бы на время из государственного реестра, рейдеры добивались как минимум блокировки правоспособности организации). К счастью, применение методик рейдерства с использованием ЕГРЮЛ было не широко.
Предметом конституционного надзора стал именно п. 2 ст. 21.1 закона о регистрации юридических лиц. В рамках рассмотрения жалобы ООО «Отделсервис» КС РФ установил, что заявитель имел подтвержденные в судебном порядке права требования к должнику, инициировал процедуру банкротства в его отношении, судом было введено наблюдение. Но в силу того, что должник представлял собой недействующую организацию, он был исключен из ЕГРЮЛ. Данное обстоятельство послужило основанием для прекращения банкротного производства. В итоге ООО «Отделсервис» обратилось в КС РФ, ссылаясь на несоответствие статье 46 Конституции РФ пункта 2 ст. 21.1 закона о регистрации юридических лиц.
В итоге КС РФ выразил позицию о том, что административная процедура исключения компании из реестра юридических лиц неконституционна именно в той части, в которой она совпадает по времени, «накладывается» на процесс банкротства. КС РФ подчеркнул, что сама по себе норма не является противоречащей Конституции РФ, так как предоставляет гарантии кредиторам (соответствие критериям недействующего лица, уведомление о ликвидации). Но принятие регистрирующим органом в порядке оспариваемого пункта 2 ст. 21.1 закона о регистрации юридических лиц решения об исключении лица из ЕГРЮЛ – «несмотря на то, что в рамках дела о банкротстве, принятого ранее к производству судом по заявлению кредитора (до решения об исключении), выносились судебные акты, а требования кредитора включены в реестр кредиторов - предопределяет вынесение решения о прекращении производства по делу о банкротстве данного лица ввиду отсутствия должника de jure, что не гарантирует эффективную защиту прав кредитора, несовместимо с конституционными принципами самостоятельности судебной власти, независимости суда и его подчинения только Конституции Российской Федерации и федеральному закону».
Таким образом, КС РФ отдал безусловный приоритет процедуре банкротства, отметив, что именно она создает «необходимые условия как для мер к преодолению неплатежеспособности должника, так и для возможно более полного удовлетворения требований всех кредиторов».
Значимость данного Постановления уже оценена по достоинству юристами – Суд фактически устранил один из очевидных способов законной «ликвидации с долгами». Полагаем, что законодатель прислушается к мнению КС РФ и внесет соответствующие поправки в НПА.
Важно понимать, что проблема уклонения от долгов перед кредиторами и бюджетом посредством использования фирм-однодневок имеет невероятный размах. При этом более чем десятилетний опыт (с момента введения «административной ликвидации») показал, что «чистка» реестра или банкротство являются малоэффективными способами в борьбе с компаниями, ведущими свою деятельность только «на бумаге». Ситуация требует системного подхода, а не симптоматического лечения. Необходимо урегулировать бизнес-среду, создав такие условия, при которых будет исключена сама возможность создания фиктивных компаний.
| |
